10 000 самых лучших сочинений

А. С. ГРИБОЕДОВ

ЧАЦКИЙ И МОЛЧАЛИН

Главное дело жизни А. С. Грибоедова, комедию «Горе от ума», А. А. Блок назвал «гениальнейшей русской драмой». Пьеса «Горе от ума» сюжетно построена на конфликте одновременно личном и общественном. При этом одно с другим оказывается тесно связанным, общественная проблематика комедии прямо вытекает из личной. В «Горе от ума» существенно важным для развития действия оказывается и неразделенная любовь героя, и еще более — неразрешимое противоречие умного и честного героя с безумным обществом, в котором он живет. Грибоедов так говорил об этом в письме к Катенину: «...девушка, сама не глупая, предпочитает дурака умному человеку (не потому, что ум у нас грешных был обыкновенен, нет! и в моей комедии 25 глупцов на одного умного человека)», и этот человек, разумеется, в противоречии с обществом, его окружающим, его никто не понимает, никто простить не хочет, зачем он немножко повыше прочих...»

Чацкий и Молчалин примерно одного возраста, одного времени, живущие в одной стране, городе. Но насколько они различны! Чацкий — само красноречие, правдивость, ум... «Он обличитель лжи и всего, что отжило, что заглушает новую жизнь. Он требует места своему веку», — пишет Гончаров в статье «Мильон терзаний». Молчалин же — лицемер, подхалим-хамелеон с головы до пят. Во всем, всегда и везде мнения, действия Чацкого и Молчалина различны, почти противоположны. Это понимает и Софья. Любя Молчалина, она в его пороках видит идеал, а в достоинствах Чацкого — недостатки: «Веселость ваша не скромна, у вас тотчас уж острота готова... Грозный взгляд, и резкий тон, и этих в вас особенностей бездна; а над собой гроза куда не бесполезна». Молчалин же: «При батюшке три года служит, тот часто без толку сердит, а он безмолвием его обезоружит... Весел остей искать бы мог; ничуть; от старичков не ступит за порог; мы резвимся, хохочем, он с ними целый день засядет, рад не рад, играет... Конечно, нет в нем этого ума, что гений для иных, а для иных чума, который скор, блестящ и скоро опротивит, который свет ругает наповал, чтоб свет об нем хоть что-нибудь сказал; да эдакий ли ум семейство осчастливит?»

Кажется, Софья чувствует, что Молчалин глуп и потому молчалив, тих, у него отсутствует свое мнение и достоинство. Но «чудеснейшего свойства он наконец: уступчив, скромен, тих. В лице ни тени беспокойства и на душе проступков никаких; чужих и вкривь и вкось не рубит, — вот я за что его люблю». И Софья предпочитает его Чацкому. Может, ее пугает «особенностей бездна», может быть, это обида. Ведь, уехав, Чацкий оставил девушку одну в этом безликом, сером и ничтожном мире.

О том, что Чацкий — «век новый», а Молчалин — питомец фамусовской Москвы, свидетельствуют их идеалы. Чацкий требует «службы делу, а не лицам», не смешивать «веселье или дурачество с делом», он тяготится среди толпы «мучителей, зловещих старух, вздорных стариков», отказываясь преклоняться перед их' авторитетом дряхлости, чинопочитания, лизоблюдства. Он «служить бы рад, прислуживаться тошно».

Заповеди Молчалина: «Во-первых, угождать всем людям без изъятья». «В мои лета не должно сметь свое суждение иметь». Его талант — умеренность и аккуратность, И все это: страсть к чинам, низкопоклонство, пустота — нераздельно связывает Молчалина с «веком минувшим».

Чацкий — воитель. Он борется против идеалов, целей, стремлений старой Москвы, клеймит позором шутовство, бездумную роскошь и отвратительные нравы «разливанья в пирах и мотовстве». Образ Чацкого — идея, мораль пьесы, а Молчалин — одно из воплощений силы старого мира. В них не может быть ни малейшего сходства. Даже в чувство любви Чацкий «бросается», как в живую, непосредственную и глубокую стихию жизни. В любви Молчалина к Софье нет фактически ничего, кроме корысти.

Так сравнивать можно очень долго, анализируя каждый жест или реплику героев. Но даже из нескольких примеров видно, что сама комедия — это борьба противоположностей: Чацкого с «веком минувшим» — Фамусовыми, скалозубами, молчалиными. Он жертва, но победитель. Фамусовское общество в борьбе с Чацким применяет сплетни, слухи, ложные обвинения — а это не оружие сильных. И поэтому Чацкий одерживает нравственную победу над ними, он оказался выше всей окружающей его серости и бездарности.

И самое важное: пьеса остается актуальной во все времена. Пока существует подхалимство, взяточничество, чинопоклонство, будут существовать такие же — разве что в слегка усовершенствованной форме — тугоуховские, загорецкие, хлестовы... А противостоять им, борясь всеми силами с отжившим миром, будут вечные Чацкие.