В чувстве любви, как в истории жизни и мысли на земле, постоянно появлялось нечто новое. Оставаясь, по сути уникальным духовно-телесным совпадением двух личностей, она обогащалась новыми состояниями человеческой души — живой, ищущей, развивающейся.
Когда три с половиной тысячи лет назад поэт-египтянин, чьё имя не сохранилось, говорил о любимой: «Лучится её добродетель, и светится кожа её, взгляд упоителен, сладкоречивы уста...», он открывал в ней возвышенно-нравственное существо, чьё душевное совершенство нашло чудесное телесное воплощение. И это рождало в нём нечто абсолютно новое — нежность, гармонию, человечность.
Человеческое сердце, подобно ребёнку, делало открытие за открытием. Оно верило и наслаждалось первыми этими озарениями, как наслаждался человек сиянием солнца. Человек учился видеть человека. Именно в любви открывалась бесконечная ценность человеческой личности, вера, радость милосердия и умаления себя ради того, кого любишь.
Нет, вероятно, двух любящих, которые бы видели что-то совершенно одинаковое в тех, кого они любят. Любому открывается в любимом нечто особенное, единственное, отвечающее потребностям именно его души. Что ни любовь, то новая истина. Но несмотря на разнообразие этих истин, существует и нечто абсолютное, объединяющее их, — чувство бесконечной ценности человеческой личности.
Нравственный труд по воссозданию и развитию этой ценности в любимом существе и должен составлять содержание любви. И совершён он может быть только сознательным усилием. Из состояния «для себя» человек должен перейти в состояние «для тебя», перенести центр личного существования из «я» в «ты».
Истинная любовь — верность и духовное материнство. Она раскрывается в вынашивании лучших частей души любимого человека, с материнской самоотверженностью и материнским терпением. Именно тут и ожидает нас чудо... История человеческих чувств — история восхождения ко всё большей человечности.
Самое романтическое в истории человеческих чувств — романтизм русской любви. Отношения Онегина и Татьяны известны нам с детства в мельчайших подробностях. Татьяна написала письмо с романтичным и человечным объяснением в любви. Написала первая... Какая смелость! Кто, когда — в литературе или в жизни — отваживался из девушек на это? Да ещё в век устойчивых нравов и традиций, когда при всей вольности дворянско-помещичьей жизни девушка не смела и помыслить о том, чтобы объясниться в любви первой.
Её письмо — героическая попытка стать выше всех условностей, нравов, традиций. Она отдаёт себя ему со страхом и бесстрашно, открыто и со стыдом. В истории чувств нет ни одного женского письма, равного по отваге сердца письму Татьяны.
Пожалуй, самое неудивительное в этой героине то, что она после замужества отвергает любимого человека. Это единственное событие, которое можно отнести к само собой разумеющемуся.
Татьяна, тайна её верности, хорошо объясняет и героизм жён декабристов, и последующее поколение русских женщин, подруг «идеалистов 30-40-х годов» XIX века, не менее возвышенных, чем их мечтательные возлюбленные, но более решительных, талантливых не в одном лишь чувстве, но и в действии...
Объясняет она и наших современниц, их душевный мир, потому что она же и формирует его.
А. Герцен писал: «Любовь — высокое слово, гармония создания требует её, без неё нет жизни и быть не может».
Думается, что главное свойство любви — всё возвышать и облагораживать, быть верным. И это чудо любви было у многих. У тысяч мужчин и женщин, которые ничуть не уступали великим мира сего в понимании, точнее в переживании любви, потому что и для них была она не утехой и не бытом, а поиском великой истины в человеческих отношениях и битвой, порой трагической, за человечность.