История русской литературы ХХ века. Первая половина. Л.П. Егорова

Рококо

Сфера другого «большого стиля» - рококо в западной придворноаристократической культуре середины XVIII в. в основном проявлялась в интерьере, формируя чувственность мироощущения в целом и возрождая стилизацию буколики. Ю. Борев дает параграфу о рококо периода его возникновения следующий выразительный подзаголовок: «Праздная личность, почитающая короля и беззаботно живущая среди изящных вещей»515. В свое время рококо прокладывало дорогу сентиментализму и романтизму. Грациозная, но поверхностная, часто любовно-галантная трактовка образов (вспомним поэта начала ХІХ в. Батюшкова), утонченные декоративные эффекты проникали и в литературу начала ХХ в. Прежде всего, это определило своеобразие творчества И. Северянина и того, что потом начали называть «северянинщиной», но следы рококо можно проследить и у других поэтов. Характерные для рококо жанры идиллия, пастораль, если и не обретали самодовлеющего характера в творчестве того или иного писателя, но как отдельные факты творческой биографии встречались нередко. Исследователи прозы Зайцева говорят о возрождении им жанра идиллии: об этом шла речь еще в статьях-откликах на первый сборник его рассказов, вышедший в 1906 г., и в наши дни эта мысль актуализируется. Идиллия благополучной семейной жизни Турбиных перечеркивается революцией («Белая гвардия» М. Булгакова); в пьесе «14 красных избушек» (А. Платонов) к пасторальным знакам относятся устойчивое употребление слова «пастуший» вместо принятого в печати «животноводческий» и противопоставление «пастушьего колхоза» как некоего ограниченного локуса городской цивилизации516. Пасторальная традиция обеспечивала «идеализирующую приподнятость» простонародной темы в поэтических картинах жизни России у А. Блока: «Хорошо в лугу широким кругом В хороводе пламенном пройти, Питъ вино, смеяться с милым другом И венки узорные плести». Но здесь нет, как подчеркнула И. Приходько, главного - идиллического мироощущения героев и необходимого в идиллии мотива наслаждения, ибо для блоковского героя «достойней за тяжелым плугом В свежих росах по утру идти». Символизм в принципе исключает возможность идиллии, если только это не стилизация или пародия. «Дом и сад лишены у Блока пасторально -идиллических коннотаций еще и потому, что являются лишь чувственными знаками того, что можно только прозревать мистически»517. По наблюдению Н. Осиповой, идиллическое начало в его драматургии связано с эфемерностью и недостижимостью мечты (контраст реального и идиллического в «Песне судьбы» Блока), и поэтому разрушение идиллического хронотопа, с одной стороны, обретает оттенок трагизма, с другой, - рождает иронию и пародирование518. Пасторальность не была чужда адамистам (акмеистам), стремившимся возродить ауру детства человечества на экзотическом материале (пьесы Гумилева).

Модернистская драма охотно прибегала к стилизации под XVTTT в. Это проявлялось и в пасторальном сюжетном слое, ориентированном на мифологические модели (как в пьесах «Меланиппа - философ» и «Фамира- кифарэд» И. Анненского). Откровенно стилизованы под пастораль «Два пастуха и нимфа» М. Кузмина. В пасторальности символистской драмы справедливо видят бунт против урбанизации.

515 Теория литературы. Т. 4. Литературный процесс. - М., 2001. - С. 188.

516 Яблоков Е.А. Злоключения советской пастушки (элементы пасторальной топики в пьесе А. Платонова «14 красных избушек») // Пастораль в театре и театральность в пасторали. - М., 2001. - С. 157-158.

517 Приходько И.С. Элементы пасторали в драме Блока «Роза и крест» // Там же. - С. 114.

518 Осипова Н.О. Пасторальные мотивы в русской драматургии первой трети ХХ века // Там же. - С. 122.