(1921-1990)
Писательство — это всегда попытка в чём-то разобраться — в себе, в настоящей действительности.
И эти попытки приходится постоянно возобновлять.
Фридрих Дюрренматт
По сравнению с другими писателями он вёл достаточно затворническую жизнь: довольно-таки редко появлялся в больших городах, избегал светских разговоров о своём творчестве, да и общался больше не с собратьями по перу, а с физиками, математиками или астрономами... Впрочем, это не помешало ему стать знаменитым во всём мире драматургом и прозаиком. На различных театральных сценах мира, в том числе и украинских, с постоянным успехом и сегодня идут спектакли по его пьесам. На его счету несколько престижных международных премий в области литературы. На вопрос, откуда он берёт свои сюжеты, писатель скромно отвечал: «Это, скорее, видения, которые я, собственно, не в состоянии объяснить. В моих произведениях есть вещи, которые я всего лишь предчувствую, но дать им какое-то рациональное объяснение я не могу. Я вообще считаю, что человек гораздо больше предчувствует, чем точно знает». Однако его творческое наследие впечатляет: 23 пьесы, многочисленные романы, новеллы, рассказы, радиопьесы, эссе... Общий тираж его книг превышает 20 миллионов экземпляров. Всё это принадлежит перу одного человека — известного швейцарского писателя Фридриха Дюрренматта...
А ведь в детские и юношеские годы ничего не предвещало, что он когда-то станет настоящим мастером гротеска в литературе. Фридрих Дюрренматт родился 5 января І921 года в деревне Конольфинген, неподалёку от столицы Швейцарии города Берна. Семья будущего писателя имела к искусству отдалённое отношение. Его дед был политиком, но, несмотря на свои консервативные взгляды, писал довольно известные сатирические стихи, обличавшие государственный бюрократизм и другие недостатки в стране, за что однажды его на 10 дней посадили в тюрьму. Отец мальчика был протестантским священником. Как позже вспоминал Фридрих, на его глазах всё время кого-то отпевали, кого-то хоронили, и это не могло не повлиять на то, что он рос довольно замкнутым ребёнком. Возможно, отсутствие полноценного общения со своими сверстниками и стало причиной того, что Дюрренматт серьёзно увлёкся рисованием. Способность мыслить образами пригодилась ему и позже, когда он стал писателем. Эта страсть к изобразительному искусству сопровождала его всю жизнь: он много и талантливо рисовал, создавал иллюстрации к своим литературным произведениям, иногда придумывал эскизы декораций и костюмов к постановкам.
В 1935 году семья Дюрренматтов перебралась в Берн. В школе Фридрих был далеко не самым прилежным учеником. Плохие оценки, постоянные замечания учителей по поводу его поведения — всё это угнетало будущего писателя. Он менял учебные заведения, но особых результатов это не приносило. Поэтому впоследствии школьные годы он, к сожалению, назовёт «самым неприятным временем в своей жизни». После окончания школы в 1941 году Дюрренматт учится в университете, сначала в Цюрихе, а затем — в Берне. Он изучает философию, естественные науки и германистику, увлекается трудами датского философа Сёрена Кьеркегора, зачитывается произведениями французов Жана Поля Сартра и Альбера Камю, многие мысли которых найдут со временем своё отражение в его творчестве. Однако через два года он бросает университет и решает полностью посвятить себя писательству.
Свою первую пьесу «Ибо сказано» он написал в 19451946 годах, и хотя уже через год она была поставлена на сцене, особого успеха спектакль не имел. Надо сказать, что начальный этап писательской карьеры Дюрренматта не отличался лёгкостью и безоблачностью, финансовое положение было довольно-таки трудным как для него самого, так и для его большой, состоявшей из пяти человек, семьи. Кроме пьес, он начинает писать детективы, которые публикуются в газете «Беобахтер». В 1952 году ситуация улучшилась. Драматург заключает договор с радиостанциями на несколько радиопьес. В некоторых его произведениях, например в радиопьесе «Двойник» (1946), отчётливо прослеживается влияние Франца Кафки.
Первый творческий и коммерческий успех ему принесла пьеса «Ромул Великий» (1950), а затем и пьеса «Брак господина Миссисипи», после которой автор был признан драматургом национального масштаба. Так постепенно формируется основная проблематика его пьес: утрата человеком его духовных ценностей, беспомощность личности перед хаотичностью и жестокостью мира. Своё трагическое мироощущение драматург передаёт с помощью гротеска. Он называет это «авантюрой высказывания горькой истины». Именно гротеск, — считает он, — «одна из необыкновенных возможностей быть точным». Поскольку время трагедии, по мнению драматурга, прошло, абсурдность мира Дюрренматт отображает в своих блестящих фарсах и пародиях, стремясь через комическое несоответствие отразить трагизм современной жизни.
В 1957 году с появлением пьесы «Визит старой дамы» к Фридриху Дюрренматту приходит и мировая известность, и финансовое благополучие. В этом произведении проявляются основные темы творчества писателя: предательство и верность, свобода и справедливость, вина и наказание. Драматург ставит перед собой цель не «утешать» публику, а, смеясь над происходящим на сцене, заставить задуматься о мире, в котором царит алчность и где отдельная личность совершенно бессильна.
После «Визита старой дамы» Дюрренматт поднимается на вершину литературного Олимпа. В 1960-е годы он находится в расцвете своей литературной и театральной славы, одна за другой следуют престижные премии, драматург получает возможность путешествовать, заниматься общественной деятельностью. И, конечно же, он много пишет. Это и обязательный для прочтения в немецких школах роман «Судья и его палач», пьеса «Физики» о моральной и гражданской ответственности учёного в ядерный век, повести «Грек ищет гречанку», «Авария», сборник статей «Проблемы театра», речи, адресованные последним президентам Чехословакии и СССР Вацлаву Гавелу и Михаилу Горбачёву, появившиеся под заголовком «Надежда Канта», и многое-многое другое.
Полный новых творческих планов, Фридрих Дюрренматт умер 14 декабря 1990 года, в Невшателе, небольшом городке, расположенном в живописном и труднодоступном уголке швейцарских Альп, менее чем за месяц до своего 70-летнего юбилея.
«Я думаю, что следует отказаться от мысли, будто людей можно поучать, — считал писатель, — тут пытаешься с собой разобраться. У меня нет ответа на вопрос, как можно сделать мир лучше. У меня нет никаких рецептов. Я могу только лишь попытаться добиться какой-то ясности относительно существования человека, человека вообще». Не поучая своего читателя, а просто размышляя с ним, Фридрих Дюрренматт приглашает и вас задуматься, что значит быть человеком в этом современном мире...
1. Расскажите, что вам известно о Фридрихе Дюрренматте.
2. Объясните, как вы понимаете эпиграф к статье о писателе.
3. Обоснуйте, почему Дюрренматта считают мастером гротеска.
«Под сенью дружных муз ...»
Когда на родине Фридриха Дюрренматта говорят о' своём знаменитом соотечественнике, то представляют его как писателя и художника, хотя сам он всегда настаивал, чтобы его не включали в перечень швейцарских художников. Между тем его картины и рисунки очень оригинальны и так же хорошо показывают его драматическое видение мира, как и литературные произведения. «Он играет светом, цветом, формой, самими персонажами, чтобы показать вещи, которые нельзя сформулировать словами. Живопись для него была полем битвы с литературным несовершенством», — так объясняет стиль работы художника искусствовед Перрет Скуалдо. Впервые Фридрих Дюрренматт решился показать свои художественные работы широкой публике лишь в возрасте 55 лет — его картины выставлялись в 1976 и 1985 годах в Невшателе, где писатель прожил большую часть своей жизни, а также в 1978 году в Цюрихе.
В Невшателе был создан Центр Дюрренматта, одна из задач которого — собрать картины знаменитого земляка, чтобы полностью представить его культурное наследие. А сам писатель так говорил о своём страстном увлечении живописью: «На моём письменном столе рядом с рукописью всегда лежит лист белого картона, к которому я порой долго не прикасаюсь. Но вот однажды я беру его и делаю беглый набросок пером: изображаю город, а на заднем плане двух гигантских сражающихся друг с другом звериных существ на фоне озаряющего небо Млечного пути.
Потом я снова откладываю рисунок, часто на целые дни; иногда, впрочем, как бы невзначай, подправляя его пером. Погуще штрихую небо, и меня охватывает ощущение упоённости от того, что я творю мир как бы из Ничего. Я рисую ночь напролёт, две ночи, не чувствуя усталости».