В деревне Толстокошкино (это недалеко от села Большие Барбосы) жила девочка Мотя. Она была очень хорошая. Никогда не ябедничала, не жадничала и не вредничала. И за такую хоро- шесть папа повёз её в Москву, в настоящий театр.
Идёт Мотя по Москве, по сторонам глазеет. Вдруг видит — большой забор. А на заборе вот
такими огромными толстыми буквами написано: «Все мальчишки — дураки!»
«Вот это да! — подумала Мотя. — Ничего себе! Неужели так вот прямо все до одного — дураки? И Данила? И Вася? Нет, Вася точно не дурак, сам стихи сочиняет. И Данила тоже — слова знает английские. Нет, не может быть, чтобы все — дураки. Но ведь крупными буквами написано. Не будут же в Москве неправду писать. Вот плакат во весь дом висит: «В магазине ”Супер- базар“ много всякой всячины!» Так в этом магазине и правда всё что душе угодно. Папа мне там разноцветный рюкзачок купил, а маме — гири здоровенные...»
Мотя всё время про надпись на заборе думала. Даже спектакль невнимательно смотрела. А после спектакля Мотя с папой пошли в гости к Мотиной четверок)родной сестре. Этой сестре было уже десять с половиной, и в одном ухе у неё висело сразу две серёжки.
— Я тут у вас на одном заборе такое прочитала, — шёпотом сказала Мотя своей четвероюродной сестре. — Что все мальчишки — дураки.
— А ты что, не знала? — удивилась сестра. — Вот деревня! У нас об этом все девчонки с детского сада знают.
— Как же так? — спросила Мотя. — А если какой-нибудь один мальчишка — не дурак?
— То, значит, он всё равно дурак, — сказала сестра. — Потому что он — мальчишка.
И Мотя решила, что если девочке уже десять с половиной и она носит две серёжки в одном ухе, то она в мальчишках лучше разбирается.
Мотя приехала домой в Толстокошкино, и к ней в гости пришли подруги — Анисья и Феофания. Мотя им про надпись рассказала. Анисья и Феофания засмеялись и поскорее убежали — всем остальным рассказывать.
А тут как раз Вася пришёл. И говорит:
— У меня есть свой собственный меховой урча- тель.
Расстёгивает куртку, а там — щенок.
— Между прочим, — говорит Вася, — южноевропейский боксёр.
Мотя хотела щенка погладить, но вместо этого сказала гордо:
— Все мальчишки — дураки!
Вася так удивился! Чуть щенка не выронил. А потом как даст Моте по носу. От удивления. А Мотя его за щёку — цап.
И поцарапала.
И пошло-поехало! По деревне Толстокошкино девчонки скачут и кричат: «Все мальчишки дураки! Все мальчишки дураки!» Мальчишки им подножки подставляют, за волосы дёргают. Девчонки царапаются, кусаются, визжат. Шум, гам. Настоящая война началась. Тухлыми апельсинами кидаются.
Тут мимо проходила директор школы Анна Егоровна в большой шляпе. И в неё апельсин угодил. Хорошо ещё, только по шляпе попало. Шляпа улетела, а Анна Егоровна собрала собрание школьников. И говорит:
— Я ничего не понимаю. Объясните мне, пожалуйста, что случилось.
И Моте пришлось всё рассказать про надпись.
— Хахахахахахаха! — засмеялась Анна Егоровна. — Да это же чепуха. То есть ерунда по-научному. Вот что. Уроки отменяются. Берём тряпки, вёдра и едем в Москву смывать с забора эту глупую и вредную ерунду.
Приехали, нашли забор, стали стирать и смывать. А буквы не стираются. И не смываются. Тогда позвали знаменитого профессора Пяткина. Он посмотрел на буквы, потом потрогал и даже понюхал. И говорит:
— Это не простая ерунда. Это ерунда на постном масле. А постное масло очень плохо отмывается, надо позвать пожарных, чтобы они смыли эту ерунду своей особенной пеной.
Пожарные приехали и быстро-быстро смыли эту глупую ерунду. Забор стал чистый. А тут мимо как раз проходила художница Женя Чижик со своими красками и кисточками. И на чистом заборе она нарисовала портрет Моти, Васи, Данилы, Анисьи, Феофании, Анны Егоровны и профессора Пяткина. Потому что на заборах вместо ерунды на постном масле должны красоваться портреты всяких хороших людей.
Теперь Мотя совсем не читает, что на заборах написано. И сама не пишет. Ведь то, что написано на заборе, — или просто обыкновенная ерунда, или ерунда на постном масле.
1. Ребята, понравились ли вам рассказы-сказки Ксении Драгунской? Почему? Объясните.
2. Помогло ли вам интервью с Ксенией лучше понять её произведения?
3. Как это получается: Ксения Драгунская пишет о том же, о чём и многие другие детские писатели — о дружбе, например, или о любви к животным, но как-то иначе. Как?
КАРТИНА ТРЕТЬЯ
(Интервью с Тимом Собакиным.)
Игорь. Скажите, кто из современных писателей вам особенно нравится?
Тим. Мне нравится, как пишут Марина Москвина, Сергей Седов, Андрей Усачёв, Марина Бородицкая, Олег Кургузов, Михаил Есеновский. Они стараются не делать в литературе того, что уже делали до них. Это их объединяет.
Игорь. Тим, а почему вы сами пишете для детей?
Тим. Дело-то всё в том, что для детей я писал давно, когда моей дочке было года три-четыре. Писал для неё. А всё остальное время пишу для взрослых, у которых в душе сохранились фантазия, чувство нового и чувство юмора. Но всё это есть у детей, и даже в большей степени, чем у взрослых. Дети меня хорошо понимают.
Игорь. Спасибо! И... наш «традиционный» вопрос: что вы любите и не любите?
Тим. Очень люблю и ценю нежность, верность и тепло. Ещё люблю сметану, особенно на завтрак. Не люблю хамство и всё, что с ним как-то связано. Не люблю зубную боль. И очень боюсь несвободы.
Оля. Тим, вы обещали, что почитаете нам стихи.
Тим. Спасибо вам за вопросы. Стихи можно, конечно. Но сначала — отрывок из повести. Это очень грустная повесть о том, что нужно беречь и ценить то, что у тебя есть сейчас, сегодня. Волк Матёрый знает, что Волчонок любит его и в нём нуждается, а всё-таки уходит. А потом будет жалеть...