«Спит ковыль. Равнина дорогая...» (1925)
Спит ковыль. Равнина дорогая,
И свинцовой свежести полынь.
Никакая родина другая
Не вольет мне в грудь мою теплынь.
Знать, у всех у нас такая участь,
И, пожалуй, всякого спроси —
Радуясь, свирепствуя и мучась,
Хорошо живется на Руси.
Свет луны, таинственный и длинный,
Плачут вербы, шепчут тополя.
Но никто под окрик журавлиный
Не разлюбит отчие поля.
И теперь, когда вот новым светом
И моей коснулась жизнь судьбы,
Все равно остался я поэтом
Золотой бревенчатой избы.
По ночам, прижавшись к изголовью,
Вижу я, как сильного врага,
Как чужая юность брызжет новью
На мои поляны и луга.
Но и все же, новью той теснимый,
Я могу прочувственно пропеть:
Дайте мне на родине любимой,
Все любя, спокойно умереть!
Поэт пишет о своей любви к родине, описывает картины русской природы (ковыль, вербы, тополя). Поэт размышляет о судьбе своего народа, высказывает уверенность в его силах. Основная мысль стихотворения — «Радуйся, свирепствуя и мучась, хорошо живется на Руси!» (сравн. с некрасовскими мотивами из «Кому на Руси жить хорошо»). Поэт пишет о преемственности поколений, своей любви к «отчим полям». Новое видение, перемены в жизни, мировоззрении не повлияли на истинные чувства поэта: «Все равно остался я поэтом золотой бревенчатой избы». Поэт находит успокоение в близости к природе, в единении с родиной: «Дайте мне на родине любимой, все любя, спокойно умереть». Все новое он воспринимает враждебно, ревниво («Мои поляны и луга... новью той теснимы»).